Из мутной поверхности старинного зеркала на нее глядели глаза холодного изумрудного цвета, окруженные серым ободком.

– Почему ты не сказала мне об этом раньше?

– Потому что все жены принцев – принцессы. А принцессы они потому, что их любят.

Ведьма горделиво развернулась, унося за собой шорох платья, натянутого на грузное, но все еще прекрасное тело.

Каждая девочка рано или поздно приходит к мысли, что она и есть та самая настоящая принцесса. Пусть даже вокруг вместо замков фасады многоэтажек, а в школе одноклассники дергают за косички так, что кажется играют в индейцев, на тропе войны снимающих скальп. Все-таки думать, что ты чего-то не делаешь, потому что этого не позволяет твое королевское величие лучше, чем когда тебе говорят: «ну ты же девочка!», как будто сразу вычленяя из общности людей и накалывая на тонкую спицу тельце, чтобы прибить прекрасной бабочкой под рамку классификаций и ярлычков.

Итак, она звалась принцессой. В детстве принцессы обыкновенные «влюбляются в обманы и Ричардсона и Руссо», скаченных под присмотром надежных подруг, пускают мыльные пузыри и намазывают на завитушки мозгов тонкий слой розовых соплей с сахаром. Каждая из них знает, через тернии, коим нет числа, едет за ней прекрасный принц на белом коне, пока она сидит за партой и меняет переменную в логарифмическом неравенстве. Но тут же опытные подруги ей сообщают: детка, бойся, времена изменились, а драконы остались. Теперь они уже не те, что бродят во рву полуразрушенных замков, сторожа девичий покой. Они изменились как и мир вокруг. Одним словом, стали почти людьми, выдавая себя за принцев. Но смысл остался тот же. Она ждет принца, чтобы он завершил гештальт, превращая гусеницу в принцессу. Но дракон съедает всех принцев на пути, чтобы по прежнему охранять ее сон, чтобы она так никогда и не проснулась самой настоящей, а по прежнему сидела, грустила и где-то в глубине томилась о принцах.

– Ты знаешь, к чему это приводит? – говорили опытные наперсницы, – к изменам, разводам. Но в конце концов дракон обязательно ее съест. Он же сущее животное.

От этих слов барышни тут же вскрикивали, взмахивали юбочками и ресницами и бежали наводить марафет перед вечерней дискотекой.

– То есть то, что его братья вылуплялись из яиц, тебя вовсе не настораживало? Постой, все же было так очевидно, – твердили подруги и родственники.

Все было понятно с первого взгляда, что это никакие не латы, а самая настоящая жаром пышущая чешуя. Вернее, теперь все было понятно, но никак не на их свадьбе, когда довольные и счастливые они вместе разрезали торт и выковыривали из него шоколадных жениха и невесту.

Но сейчас всем казалось, что его драконья сущность выявилась стазу.

– Признайся честно, в чем причина развода: в том что я намазывал твои ноги кетчупом? Я просто люблю тебя и твои ноги. Хотя да, они напоминают мне куриные. Но ведь далеко бы дело не зашло. Хоть я и дракон, как ты говоришь, но не животное же какое-то. Ну да, не стал принцем. Но может быть, ты сама просто не принцесса. Посмотри на себя. Разве принцессы бросаются бутылками из-под шампанского в гостей? Дорогая, успокойся, куплю тебе метлу, и ты будешь летать к звездам. Признайся, что ты настоящая ведьма, как твоя мать.

Принцесса молча паковала чемоданы, чтобы вернуться в родительское далеко-далеко.

– Один раз, ну с кем ни бывает, – утешали подруги, чтобы тут же вставить шпильку, – Но второй раз! Ты просто мастер по поиску драконов. Как они не прячутся, ты везде их находишь. Настоящая охотница. Надо только научиться отрубать им головы и продавать их в музеи. Знаешь, драконов становится все меньше и меньше, но если не ты их, так они тебя.

Этот был совершенно прелестный в своем роде розовый дракон с фиолетовыми крапинками. Он любил читать книги, получать образования и радовать всех собой. Одним словом, самый настоящий комнатно-декоративный дракон, требующий от хозяйки заботы, времени и средств на свое великолепное содержание. Одним словом, обленился и забыл надеть на себя костюм, так она и увидела, что на самом деле у него кожистые когтисные лапы и длинные драконий хвост. «Как я раньше этого не замечала», – с удивлением подумала она, но тут же вспомнила, что любовь слепа и выдохнула.

Чтобы не ошибиться в третий раз, она выпросила у колдуньи волшебное зеркало. Оно всегда показывало правду. Дракон в нем отражался драконом, принц – принцем. И чтобы проверить правдивость серебряного подарка, она решила посмотреть в него сама. Она-то уже точно знала, что она – самая настоящая принцесса. Иногда правда сомневалась, проходя мимо метелок, приветливо выставленных в магазине. Ей как заправской ведьме хотелось вскочить на одну из них и кружить над городом наперекор непогоде и судьбе. И хотя она этого ни разу не делала, находились свидетели, уверявшие, что они видели ночные безумные пируэты в воздухе и это точно была она.

Со страхом и трепетом они поднесла зеркало к лицу. Но тут же от страха закрыла глаза.

– Чего ты боишься? – спросила, смеясь, колдунья. Она-то все видела и без зеркала, таково было свойство ее черных агатовых глаз – видеть все, кроме себя и своих близких.

Принцесса вздохнула и распахнула глаза.

В кино тут бы точно появился бы крупный план птицы, разбивающейся о стекло окна. Или расширяющиеся зрачки до бесконечности космоса. В театре бы актриса держала паузу так долго, что у зрителя на первом ряду треснула бы вставная челюсть. Но это не кино и не театр, а просто маленькие черные буковки, послушно извлекаемые из белизны листа ловкими пальцами, поэтому остановка длилась не больше, чем пару строчек текста.

Так вот из глубины смотрящие с холодком надменные глаза явно свидетельствовали о том, что они никогда не принадлежали никакой принцессы. Как и чешуйчатая пасть и тонкий завиток розового язычка.

– Но я ведь принцесса?

– Ты так думаешь. И, возможно, выглядишь, иногда, – засмеялась колдунья.

– Выходит, я никогда не встречу принца?

– Дружок, это же сказка, принцами не рождаются, а становятся. Как и принцессами. Женщина превращается в ведьму, если ее не любят. Или живет себе драконом и тогда «и коня на скаку остановит, и в горячую избу войдет». Дракону же все равно, у него прекрасная толстая шкура.

– Но ведь я знаю все про драконов. За них я выходила замуж. Наверное, потому что я сама дракон.

– Просто они не стали тебе принцами. Возможно, они, дружок, совсем из другой сказки.

Из мутной поверхности старинного зеркала на грустной морде смеялись холодные глаза, окруженные серым ободком.

– Почему ты не сказала мне об этом раньше?

– Потому что все жены принцев – принцессы. А принцессы они потому, что их любят.

И еще долго над удивленной принцессой шелестел звук от платья, заковавшее тело еще одного дракона, считавшего, что он – ведьма.